АНДРЕЙ БЕЗЛАДНЫЙ: «В АФГАНИСТАНЕ МЫ УЧИЛИСЬ ВОЕВАТЬ…» 

Боевым крещением для советских лейтенантов конца 70-х и 80-х годов XX века стала долгая, суровая и кровопролитная Афганская война. У выпускников военных вузов и училищ не было практического опыта ведения боев. Молодые офицеры лишь на маневрах отрабатывали навыки атаки, приёмы контратаки и методы обороны. Главным жизненным экзаменом для них стали столкновения с моджахедами в степях и горах Афгана. Преодолевая все трудности, невзгоды и лишения вчерашние курсанты постепенно становились закаленными в горниле войны боевыми командирами. В быстро меняющейся череде военных событий: рейдах, перестрелках и засадах на вражеские караваны трудно выделить и разглядеть чью-то отдельную судьбу. Она переплетается с сотнями тысяч таких же солдатских и зачастую просто теряется, становясь несколькими строками, а в самом лучшем случае страницами архивных документов. Но о боях с грозными противниками и широкомасштабных войсковых операциях, в которых участвовали и побеждали бойцы 40-ой армии, забывать нельзя. Воины-интернационалисты достойно прошли свой полный опасностей и утрат воинский путь. Одним из них был и герой моего повествования, тогда ещё лейтенант, а сейчас уже подполковник Андрей Безладный. От его имени я и буду вести рассказ. Продолжатель военной династии – Я родился 22 июля 1964 года в столице Туркменской ССР городе Ашхабаде в офицерской семье. Поэтому будущее моё уже было частично предрешено. Нам, как и другим семьям военнослужащих, приходилось частенько переезжать с места на место. Менялись гарнизоны, города и республики СССР. Ещё будучи подростком, твердо решил, что свяжу свою судьбу с армией и всё свободное время стал посвящать книгам и спорту. Всерьез увлёкся хоккеем с мячом и футболом. Особенно хорошо дела пошли на футбольном поле, играл успешно и уже в юности добрался до первого разряда. Моя школьная пора была насыщенной, интересной и пролетела неимоверно быстро, как один миг. Одиннадцатый класс закончил уже в прекрасном казахском городе Алма-Ата. У меня не было метаний и сомнений куда поступать, чётко видел цель и подал документы в Алма-Атинское высшее общевойсковое командное училище имени маршала Советского Союза И.С. Конева. В 1982 году благодаря крепким знаниям, отличной физической форме и здоровью без особых проблем сдал вступительные экзамены и был зачислен в это престижное военное учебное заведение. Футбол неразрывно связан с моей жизнью, он неоднократно помогал мне в её различные периоды, порой не самые легкие. Меня приняли в сборную училища, я стал ещё более активно тренироваться, участвовать в чемпионатах и первенствах, но не в ущёрб занятиям и освоению обширной программы. В то время война в Афганистане вошла в активную фазу, а битвы с моджахедами с каждым месяцем становились всё ожесточённее и кровопролитнее. Ещё в начале 80-ых годов первые бои с душманами показали, что Советской армии недостаёт опыта сражений с малочисленными отрядами, которые преимущественно ведут партизанскую войну. Дело в том, что Вооруженные Силы СССР были готовы к мощному противостоянию с любой из мировых держав или даже коалицией. В большой войне с разных сторон могли участвовать миллионы солдат, тысячи танков, самолётов, вертолётов и десятки тысяч стволов артиллерии. Но эта огромная военная машина была уязвима против не больших групп мятежников. Они наносили ощутимые потери нашим войскам, умело уходили от фронтальных боевых действий, а после нанесения ударов противники как будто бы растворялись в воздухе. Тактика и стратегия противодействия «духам» были разработаны на опыте боёв с басмачами в Средней Азии в 20–30-ые годы ХХ века и с применением методов ведения современной войны. На основе этих данных мне, как будущему командиру мотострелкового взвода, было необходимо учиться воевать в пустыни, степи, холмистой и горной местностях. Климат, рельеф и ландшафт Казахстана в наибольшей степени подходил для этих целей. Моё обучение состояло из череды полевых учений, военных игр и теоретических занятий. Я и мои товарищи точно знали, что в будущем нас ждут тяжёлые бои в охваченном войной Афганистане. Мы «за речку» ушли воевать за Союз – Моему отцу Алексею Михайлович тоже довелось поучаствовать в Афганской войне. Был помощником военного советника в Кандагаре, прослужил более двух лет с 1982 по 1984 год в мусульманской республике. В 1986 году я окончил училище, мне упали на погон две лейтенантские звезды и вскоре меня отправили в горный учебно-тренировочный центр «Келята», его место дислокации Туркестанский военный округ. Там я познакомился с другими молодыми офицерами со всех уголков нашей советской страны. Со многими подружился и мы восемь месяцев обучали разведчиков, мотострелков, снайперов и гранатомётчиков для последующей отправки их в Афган. А через восемь месяцев, в апреле 1987 года, пришел и мой черед отправляться на войну. Я и ещё 200 военнослужащих в четыре часа утра вылетели с Ташкентского аэродрома на Ил-76. Наш полёт проходил на высоте десять тысяч метров, а когда борт подлетал к аэропорту Кабула, борт начал снижаться резко, но акккуратно. Командир экипажа опасался выстрела из ПЗРК «Стингер», который мог уничтожить всех нас. Не делая лишних кругов и виражей, пилоты мастерски начали посадку воздушного судна. Когда шасси коснулись взлётной полосы, то раздались звуки похожие на стрельбу. Все повскакивали с мест и были уже готовы отражать атаку боевиков, но штурман, спешно выскочивший в салон, остудил наш боевой пыл: «Мужики!!! Всё в порядке! По нам не ведут огонь! Сегодня не будем воевать». Все успокоились и стали дожидаться полной остановки самолета. Когда чрево могучей железной птицы разомкнулось, в лицо ударил почти нестерпимый жар, как из раскаленной печи. Глаза слепило белое солнце Афганистана, а пыль и песок, разносимые ветерком с первых секунд начали буквально пропитывать военную форму. Мы уладили все «бумажные» формальности и начали дожидаться распределения на боевые должности. Постепенно мои попутчики стали разъезжаться в разные концы мятежной республики. Вскоре и я получил назначения, стал командиром взвода охраны Кабульского аэродрома. В моё подчинение перешло около 30 солдат, которых усилили тремя скорострельными гранатометами АГС-17. В основном занимались охраной объекта и пропускным режимом, но приходилось выполнять и другие задания. Однажды мне поступил приказ прийти на помощь перевернувшейся не далеко от нас автолавке, которая ехала в сторону Джелалабада. Надо было спешить, ведь торговый автомобиль могли разграбить моджахеды, а его экипаж взять в плен или жестоко убить. Не теряя времени, мы на двух бронетранспортерах взялись сопровождать кран, который нас слегка задерживал, да и извилистая горная дорога не давала нам выжать из техники по максимуму. На одном из крутых поворотов механик-водитель не справился с управлением, и боевая машина камнем рухнула в пропасть, хорошо, что она была не сильно глубокая. В этом броневике был я и ещё несколько бойцов. Мы легко отделались, лишь синяками, ссадинами, да ушибами, но с тех пот я ездил исключительно на броне, а не внутри БТРа. Это многим ребятам помогало быстро покинуть транспорт во время аварии или боя, когда нужно успеть окопаться и из укрытия вести огонь по «духам». Несмотря на форс-мажор, эта миссия увенчалась успехом. Нам удалось спасти людей и товары, не допустив их попадания в цепкие и алчные руки душманов. Пуля летит точно, будто ищет чью-то жизнь Самый сложный период службы - её первые три месяца. Ты ничего не знаешь, не умеешь и от этого тебе страшно. И крайние три месяца, когда ты всё знаешь и умеешь, но от этого теряется страх. Вроде бы с первого взгляда охрана аэродрома на войне кажется не сложным и даже относительно безопасным делом, но тут есть свои нюансы. Кабул - город многолюдный, к тому же его окружает множество мелких поселений. Не все афганцы относились к новой власти и к нам «шурави» по-доброму или хотя бы лояльно. Днём крестьяне, пастухи и землепашцы трудились в поте лица и зарабатывали себе на жизнь. А ночью доставали из тайников завернутые в промасленную материю винтовки Ли-Энфилд. Это оружие достало им по наследству от дедов, которые сражались ещё с британцами в Третьей англо-афганской войне 1919 года и взяли его в бою, как трофей. Дуканщики, чайханщики и ремесленники могли позволить себе вооружение посерьезнее, не редко они владели автоматами, пулемётами и гранатами. Ночью, сбиваясь в банды, они незаметно подползали к нашим позициям, открывали огонь, а потом пытались уйти безнаказанными. Зачастую их пули летели хаотично и не попадали в цель. Мы реагировали молниеносно и отражали атаку, уничтожая злодеев ответным огнём. Но не всегда всё обходилось так удачно и без потерь. Во время одного из таких обстрелов на первом месяце моей службы был убит солдат Виктор Бритоусов. Посмертно Витю наградили орденом «Красной Звезды». Ещё один мой боец Учкун Иргашев пал смертью храбрых, когда моджахеды атаковали аэропорт. Погиб в перестрелке, в него попало сразу три пули, и он умер у меня на руках. Тогда мне было 23 года, а для своих ребят я обязан был стать если не отцом, то старшим братом. Помимо боёвой и строевой подготовки я много общался с их родителями через письма. Так лучше можно было понять характер, привычки и хобби парней, за жизнь которых несу ответственность. Большую роль в сплоченности нашего коллектива играл спорт, и вновь мне пригодилось моё умение хорошо играть в футбол. Ребята из инженерно-саперного батальона грейдером выровняли площадку, а мы на импровизированном поле сделали разметку и вместо ворот поставили пустые двухсотлитровые бочки. Сначала гоняли мяч с советскими пилотами, а вскоре стали устраивать международные соревнования. Местные лётчики и механики с удовольствием принимали наши приглашения и с этого момента закипели яркие спортивные баталии. Играли они умело, по-восточному азартно и с огоньком. Когда забивали гол в наши ворота, то искренне по-детски радовались, а когда пропускали мяч, то от досады начинали сильно жестикулировать. Матчи заканчивались с переменным успехом, но всё же, в большинстве из них мы брали над афганцами верх. Завершение моей службы совпало с выводом нашего ограниченного контингента из ДРА. Я вместе другими бойцами и командирами в ночь с 14 на 15 февраля 1989 года на самолете влетел из Афгана домой в Союз. Итогом моей военной командировки стали: солидный опыт боевого офицера и медаль «За боевые заслуги», ею меня наградили за образцовое командование взводом. Уже на Родине четыре года отработал в военкомате Краснодарского края, а потом перевелся в Сибирь. В Новосибирске мне предложили переехать в Туву, а когда я спросил: «Где она находиться?», то ответили: «Да это тут не далеко, почти Новосибирская область». С 1993 года живу и тружусь в центре Азии. Живя в республике я не оставил своё давнее увлечение футболом, команда в которой играл, становилась чемпионом и призером в различных состязаниях. За годы, проведенные в Туве, мне удалось попутешествовать по районам и познакомиться с тувинскими «афганцами». Моими верными друзьями стали Аяс Бараа, Бичелдей Саая, Леонид и Юрий Кара-оолы и многие другие парни, воевавшие в Афганистане. Сейчас я возглавляю военный комиссариат Кызылского района, а свободное от службы время люблю уделять семье. Мои родители: отец, подполковник запаса Алексей Михайлович и мама Тамара Петровна живут в Астрахани. С супругой Татьяной мы вместе уже много лет. Дочь Светлана порадовала нас рождением долгожданного внука. Отдельная гордость - сын Алексей, он окончил Санкт-Петербургскую военно-артиллерийскую академию. Уже больше года служит на Сахалине и достойно продолжает офицерскую династию Безладных. Рад, что на нём не прервалось дело всей жизни его деда и отца. Кирилл САМОХВАЛОВ Фото из архива Андрея БЕЗЛАДНОГО По материалам газеты "Тувинская правда"